Читаем рассказы А.И. Куприна

«Настоящий художник, громадный талант…» 

Л.Н. Толстой о А.И. Куприне

«В Ясной Поляне у Толстых гостил Репин - маленький, быстрый, рыжеватый, с седеющей эспаньолкой.

Вечером, когда в зале к чаю с фруктами собрались близкие - хозяйка, стройная, полная Софья Андреевна, сын Сергей Львович, Татьяна Андреевна Кузминская и секретарь Толстого Гусев, молчаливый молодой человек в пенсне и с зачесанными назад длинными волосами, - Репин попросил Льва Николаевича что-либо почитать вслух. Тот размышлял недолго:

- Конечно, Куприна… Два небольших рассказа - "Ночная смена" и "Alléz!"…

Читал Толстой бесподобно. Просто, без намека на театральность и даже словно без выражения. Ничего не подчеркивая в "Ночной смене", ничего не выделяя, он как бы давал тем самым писателю возможность самому поведать о недавнем крестьянине и рядовом Луке Меркулове, которого неодолимо тянет в деревню и которому по ночам снятся родной дом, поле, река и весь усеянный "гречкой" мерин. Оставленный дом представляется чуть ли не раем, потому что в солдатах ему хоть пропадай: "Кормят его впроголодь, наряжают не в очередь дневалить, взводный его ругает, - иной раз и кулаком ткнет в зубы, - ученье тяжелое, трудное…"

Кончив читать "Ночную смену", Толстой указал на некоторые места, которые ему особенно понравились, прибавив:

- Ни у какого Горького, ни у какого Андреева вы ничего подобного не встретите. Я был в военной службе, вы не были, - обратился он к Репину, - женщины совсем ее не знают, но все чувствуют, что это правда…

- Ты его знаешь? - спросил Сергей Львович.

- Познакомили меня на пароходе при отъезде из Ялты. Мускулистый, приятный. Мне интересно его описание военной службы.

Репин живо отозвался:

- Еще бы! Куприн - бывший офицер, ему и карты в руки.

- Да, он хорошо знает все, о чем пишет, - согласился Толстой. - Мы тут несколько вечеров подряд читали вслух его "Поединок", очень хорошо, только где пускается в философию, неинтересно.

- Превосходный рассказ, - сказал Репин, - но одни отрицательные типы выведены.

- Полковой командир - прекрасный положительный тип, - возразил Толстой. - Какая смелость! И как это цензура пропустила, и как не протестуют военные? Пишет, что молодой офицер мечтает о том, чтобы, во-первых, метить вверх, если придется стрелять в народ, во-вторых, пойти шпионом-шарманщиком в Германию, в-третьих, отличиться на войне. Он в слабого Ромашова вложил свои чувства.

- А корпусной командир - это Драгомиров, - заметил Сергей Львович.

Толстой согласился:

- Новый писатель пользуется старыми приемами. Дает живое представление о военной жизни.

Затем он начал читать рассказ о трогательной маленькой цирковой наезднице. Но когда дошел до сцены самоубийства, его старческий, слегка альтовый голос задрожал. Толстой отложил книжку в мягком переплете, вынул из кармана серой бумазейной блузы фуляровый платок и поднес к глазам. Рассказ "Alléz!" так и не был дочитан.

Успокоившись, Толстой сказал:

- В искусстве главное - чувство меры. В живописи после девяти верных штрихов один фальшивый портит все. Достоинство Куприна в том, что ничего лишнего. Куприн - настоящий художник, громадный талант. Поднимает вопросы жизни более глубокие, чем у его собратьев…»

О. Михайлов  https://a4format.ru/pdf_files_bio/48fda436.pdf

Рассказы А. И. Куприна в книге из моего книжного шкафа