«А еще мы знали цену хлеба…»

27 января - День воинской славы России.

Здравствуйте, дорогие читатели и гости блога!  Всё дальше уходят  события той страшной войны. Вот уже стали сомневаться – а было ли это на самом деле? Кого считать героями? Герои – те, кто воевали!!! А те, кто жил  и выживал в осаждённом городе, кто умирал от голода?  Внимательно, посмотрите этот ролик. Послушайте, как ученики нашей гимназии читают отрывки из "Блокадной книги"... Какие у чувства вызывают эти строки у ВАС?

А ещё, ДРУЗЬЯ, предлагаю  сценарий  документально-поэтической композиции, который я составила ещё в 2004г. Надеюсь,он вам пригодится.

«А еще мы знали цену хлеба…»

(документально-поэтическая композиция)

(Гаснет свет в зале и на сцене. В глубине сцены медленно загорается неяркий свет. Звучит первый и второй куплет песни «Хлеб всему голова», музыка Н.Кудрина, слова В.Балачана).

Чтец 1:

           В пору военных разрух

           С хлебом в стране было туго.

          Не выпускала из рук

          Ты ни винтовки, ни плуга.

Чтец 2:

          И потому не взяла

          Смерть тебя в тяжкие годы:

          Вспашка глубокой была,

          Стойкими выдались всходы!

Чтец 3:

           Вот почему ты жива,

           Сладок твой хлебушек черный,

           Хоть на твои жернова

           Падали горькие зерна.

На экране демонстрируется слайд рецепта; под стук метронома ведущий зачитывает его.

Ведущий 1:

                  «Суп из ботвы брюквы с мукой: ботва брюквы – 190г.; мука – 3г.; лук – 5г.; соль – 5г.; специи – 5г.; жиры –0, 03г.»

Ведущий 2:

Этот рецепт -  из книги «Использование в пищу ботвы огородных растений и заготовка ее в прок». Издана она была в Ленинграде в 1942 году. Когда книга была подписана в печать, блокадный Ленинград доедал хлеб («мука – 3 гр.»), посеянный еще до войны. Но в эту весну 1942 года пахари, сеявшие предвоенный хлеб, - они ушли на фронт, бились за землю, на которой они раньше жили и растили зерно. И клали головы пахари за эту землю, черную, плодоносную, не плугами вспаханную, а снарядами.

Чтец 1:Мяли танки теплые хлеба

И горела, как свеча изба.

Шли деревни. Не забыть вовек

Визга умирающих телег,

Как лежала девочка без ног,

Как не стало на земле дорог.

Но тогда на жадного врага

Ополчились нивы и луга,

Разъярился даже горицвет,

Дерево и то стреляло вслед,

Ночью партизанили кусты

И взлетали, как щепа, мосты.

Шли с погоста деды и отцы,

Пули подавали мертвецы,

И, косматые, как облака,

В рукопашную пошли века.

Шли солдаты бить и перебить,

Как ходили прежде молотить. 

                                                                                  Илья Эренбург

Ведущий 1:Осенью 1941 года немецкое командование поняло, что их блицкриг – план молниеносной войны – провалился, что война приобретает затяжной характер. А чтобы вести затяжную войну, надо было кормить своих солдат. Именно поэтому предусматривалось ограбление населения на занятых фашистами землях. ( Можно показать слайды, фото).

Ведущий 2: В планы Гитлера входило получение продовольствия с чужих земель. На захваченных им землях, словно чертополох, росла рать немецких жандармов, и все они отбирали у крестьян скот, птицу, овощи, хлеб. Были разорены несколько тысяч колхозов и совхозов, угнаны в Германию 7 млн. лошадей, 17 млн. голов крупного рогатого скота, 20 млн. голов свиней, 27 млн. овец и коз. (Цифры демонстрируются на слайде).

Ведущий 1: Для фашистской Германии миллионы человеческих жизней ничего не стоили. Но главари понимали, что людские и материальные ресурсы Германии ограничены. А потому в Берлине заговорили о недопустимости «рисковать жизнью немецкого солдата» при взятии Москвы и Ленинграда. Похоронив стратегию «блицкрига», они увидели спасение в стратегии голода. Последовали многократные истеричные выкрики Гитлера, что блокированный Ленинград «выжрет сам себя и, как спелый плод, сам упадет к нам в руки».

Ведущий 2:Обречь на мучительную, медленную смерть как можно больше людей, оставшихся в живых, деморализовать, разобщить, лишить воли к сопротивлению, пробудить животные инстинкты, взять Ленинград голыми руками, а пленных превратить в рабов, готовых за миску баланды на все…Вот что такое фашистская стратегия голода

Чтец 2:

…И летели листовки с неба

На пороги замерших квартир:

«Будет хлеб. Вы хотите хлеба?…»

«Будет мир. Вам не снится мир?»

Дети, плача, хлеба просили.

Нет страшнее пытки такой.

Ленинградцы ворот не открыли

И не вышли к стене городской.

Без воды, без тепла, без света.

День похож на черную ночь.

Может, в мире и силы нету,

Чтобы все это превозмочь?

Умирали и говорили:

«Наши дети увидят свет!»

Но ворота они не открыли.

На колени не встали, нет!

Елена Рывина

( На последней строфе начинает звучать 7-я симфония Д.Д.Шостаковича).

Ведущий 1:8 сентября 1941 года вокруг города сомкнулось кольцо блокады длиною в 900 дней и ночей. В нем оказалось 2млн.887 тыс. человек.

Ведущий 2:Запасы муки уменьшаются.…Продолжают снижаться нормы выдачи хлеба. С 20 ноября 1941 года  хлебный  паек для служащих, иждивенцев и детей составлял 125 г. хлеба в сутки. Крошечный, почти невесомый ломтик.

« Сто двадцать пять блокадных грамм

С огнем и кровью пополам…»

(Музыка затихает, на экране – кадры или фотографии блокадного Ленинграда)

Ведущий 1: Острый голод давал о себе знать все сильнее, умирали молодые и старые, мужчины, женщины, дети. У людей слабели руки и ноги, немело тело. Смерть настигала людей везде. На улице человек падал и больше не поднимался. В квартире – ложился спать и засыпал навеки. Нередко жизнь обрывалась у станка, там, где люди работали, помогая фронту.

Чтец 1:

На салазках кокон пряменький,

Спеленав, везет

Мать, заплаканная, в валенках,

А метель метет.

Старушонка лезет в очередь,

Охает, крестясь:

«У моей вот тоже дочери

Схоронен вчерась.

Бог прибрал, и слава господу,

Легше им и нам.

Я сама-то скоро с ног спаду

С этих со ста грамм.»

Труден путь, далек до кладбища,

Как с могилой быть?

Довести сама смогла б еще,

Сможет ли зарыть?

А не сможет – сложат в братскую,

Сложат, как дрова,

В трудовую, ленинградскую,

Закопав едва.

И спешат по снегу валенки, -

Стало уж темнеть.

Схоронить трудней мой маленький,

Легче умереть.

                                               Наталья Крандиевская-Толстая

Ведущий 2: Хоронить было трудно: транспорт не работал. Обледеневшие, покрытые снегом стоят трамваи. По бесконечно длинным улицам, между сугробами, напрягая последние силы, люди тянули саночки, на которых лежали покойники. Мертвых хоронили без гробов, обернутых простыней или одеялом, а позднее и просто в одежде, в которой человек умер. Нередко, выбившись из сил, люди оставляли мертвого на полпути. Позднее эти трупы подбирали машины и увозили на окраину города, на огромный пустырь рядом со старой Пискарёвской дорогой. Так образовалось известная ныне Пискаревское кладбище, где похоронено 470 тысяч ленинградцев (Тихо звучит музыка Шостаковича. На экране фотографии).

Ведущий 1: Только за первую блокадную зиму голод унес в Ленинграде 252 тыс. человек. Потеря близких отражалась острой болью в сердцах живых, однако большая смертность не породила отчаяние и паники в городе.

Ленинградцы умирали, но как! Они оставались героями до последнего вздоха, их смерть призывала живых к настойчивой борьбе. От малого до старого все испытывали голод, но трудились и жили с надеждой на победу. Это чувство поднимало кузнеца, инженера, бухгалтера, ученого на героические дела. Это же чувство руководило артистами, когда они пели, играли, развлекая голодных и усталых людей, хотя у них самих подкашивались ноги и кружилась голова.

Чтец 2:

Из записных книжек Леонида Пантелеева (1941-1945гг.)

«Кажется, Фидий говорил, что, когда он читает Гомера, люди кажутся ему вдвое большими, чем обычно. Какой Гомер расскажет о нас потомкам и какому Фидию мы покажемся великанами, огромными, как статуя Свободы в Нью-Йорке? А ведь в большинстве своем мы среднего роста, и хлеба мы съедаем в день всего 125 граммов»

   Ведущий 2: Дети в осажденном городе…Смотреть на голодающих детей (а их в городе оказалось около 400 тысяч) и чувствовать свою полную беспомощность перед тем, что ничем помочь им не можешь, - нет ничего ужаснее для матерей. Дети ждали хлеба. А где его взять? Матери отдавали все, что имели, только бы обменять свои вещи на хлебные карточки. Родители, лишая себя куска хлеба, поддерживали слабые детские силенки, тем самым , нанося вред своему здоровью. С трудом доставали дрова, а когда они кончались, в ход шли мебель, паркет и даже книги.

Чтец 1:

Иду в темноте, вдоль воронок,

Прожекторы щупают небо.

Прохожие. Плачет ребенок

И просит у матери хлеба.

А мать надорвалась от ноши

И вязнет в сугробах и ямах.

«Не плачь, потерпи, мой хороший», -

И что-то бормочет о граммах.

И лиц я во мраке не вижу,

Подслушала горе вслепую,

Но к сердцу придвинулась ближе

Осада, в которой живу я.

                                                           Наталья Крандиевская-Толстая

Ведущий 1: В ход шло все, чтобы поддержать силы людей. Из дрожжей готовили супы, которые засчитывали в счет нормы крупы, полагавшейся по карточке. Из мездры шкурок молодых телят, найденных на кожевенных заводах, варили студень, вкус и запах такого студня был крайне неприятен, но кто обращал на это внимание? Голод подавлял все чувства. На мельницах за многие годы на стенах наросла мучная пыль. Ее собирали, обрабатывали и использовали как примесь к муке. Трясли и выбивали каждый мешок, в котором когда-то была мука.

Ведущий 2: В ноябре 1941 года начинаются особые трудности в работе одного из хлебозаводов Ленинграда. Надо было сохранить и растянуть надолго имеющийся крохотный запас ржаной муки, которая не поступала из-за блокады города. Встал вопрос о заменителях муки. Их было до 15 сортов: жмыхи, соя, отходы ячменя и др. Применяли также обойную пыль и целлюлозу.

Чтец 2:

Я помню хлеб. Он черен был и липок –

Ржаной муки был грубоват помол.

Но расплывались лица от улыбок,

Когда буханку ставили на стол.

Военный хлеб. Он к щам годился постным,

Раскрошенный, он был неплох с кваском.

Он вяз в зубах, приклеивался к деснам.

Его мы отдирали языком.

Он кислым был, ведь был он с отрубями!

Не поручусь, что был без лебеды.

И все ж с ладони жадными губами

Я крошки подбирал после еды.

                                                                                              Е. Винокуров

Голос из зала: Чтобы ощутить хотя бы на мгновение всю тяжесть ленинградской блокады, мы попытались испечь ленинградский хлеб. 125 блокадных граммов – черный маленький кусочек хлеба, который и хлебом-то назвать трудно. 125 блокадных граммов – на ладони у вас вес человеческой жизни.

(Ребятам, сидящим в зале, раздаются кусочки испеченного хлеба. Дети передают хлеб из рук в руки, могут взвесить на ладони.)

Под гитару исполняется песня А. Розенбаума « Дорога жизни».

           Ведущий 2: Но вот в декабре 1941 – январе 1942 года начинает действовать ледовая «Дорога жизни» по льду Ладожского озера и в Ленинград поступает полноценная ржаная и пшеничная мука.(Показываются фото, слайды, картины с изображением «Дороги жизни», звучит песня «Эх, Ладога», муз. Н.Минха, сл. А. Флита)

           Ведущий 1: Наступала весна 1942 года. Весна – время, когда издавна крестьянин с заботой о будущем выходил пахать землю и сеять хлеб. Прошедший 1941 год хлеба много не принес: и без того скудные урожаи сгубила война. А страна должна была есть. И чтобы из рецепта «Супа из ботвы» не вычеркнули «мука – 3 гр.»,чтобы в пайке блокадного хлеба, кроме соломы, жмыха, опилок, было хотя бы одно размолотое зернышко, чтобы дети шли в школу, рабочие – к станку, а солдаты – в бой, нужно было кому-то пахать, сеять, косить и молотить. Но – кому?!

Чтец 1:

          Чтобы наша жизнь была крепка,

Зерном подвалы пятило,

Покоя не давай рукам,

Работай втрое, впятеро.

Друзья идут на фронт. Они

Стоят за наше дело.

Подруга, друга замени,

Иди к машине смело!

Чтоб у бойцов у наших был

Обед сытнее сытного,

Скорей сдавай в поставку, тыл,

Зерно для хлеба ситного.

                                          Василий Кубанев

Ведущий 2: В деревнях и селах мужчин не было – они воевали на фронте. Остались только старики, женщины и дети. Пожилым женщинам трактор был страшен. Детям – велик. Но собирались девчата 16-17 лет, которые покрепче, да ехали учиться на трактористок.(Желательно, разыскать и пригласить на встречу участницу тех событий – труженицу тыла)

(Тихо звучит мелодия Я. Френкеля «Русское поле»

Рассказ трактористки: Помню, когда я была маленькой, шли мы с мамой по улице. Вдруг мама наклонилась и что-то подняла. «Что ты нашла, мама?» « Хлеб, - ответила она. Я увидела в ее руке запыленный кусок хлеба. «Так он же грязный!», - воскликнула я. «Брось его!» «Хлеб не бывает грязный. Его нельзя бросать»,- ответила мама.

Прошли годы, и я узнала настоящую цену хлеба. И теперь, когда вспоминаю тот случай, мне становится мучительно стыдно…

Зимой мы пошли учиться, а весной уже пахали. А до пахоты еще готовили свой СТЗ(марка трактора Сталинградского тракторного завода). С металлическими колесами на шипах, без кабин, без стартеров, эти трактора требовали силы отнюдь не женской – не машины, а развалины. Но других тракторов не было. Пол оборота на нем не проедешь, как что-нибудь отвалится. Поедем пахать – вдоволь наплачемся. Масло в глаза, и в рот, и по лицу. Руки по локоть в мозольных и ожоговых пузырях. Умывались керосином, руки оттирали землей…И засыпали в борозде, когда пахали ночью. Темно, ничего не видно. Одна трактористка с фонарем идет, другая на его свет едет. И страшно обеим, потому что волки вокруг стаями собирались…Тяжек, что и говорить, хлеб войны! Но ведь надо было кормить Родину, защищаться от врага!»

(Исполняется 3куплет песни «Хлеб – всему голова») в записи

(Звучит в записи мужской голос) Из письма генерала армии К.К.Рокоссовского колхозникам-сибирякам от 17 сентября 1943 года: «Дорогие товарищи!…Всесокрушающее движение советских дивизий вперед, на запад, массовый героизм красноармейцев и офицеров постоянно подкреплялись и ныне подкрепляются вашей успешной работой на полях. Красная Армия, получая ваш хлеб, высоко   ценит все знаки внимания, проявляемые вами к повседневным нуждам своих мужей, братьев и сыновей, выполняющих свой святой долг защитников Родины. Хлеб, взращенный вашим трудом на полях, - это тоже оружие, и сила этого оружия велика! Хлеб – это борьба за разгром немецких оккупантов, борьба за изгнание их с советской земли!»

На сцену выходят 2 ведущих и ансамбль исполнителей. Звучит 4 куплет песни «Хлеб – всему голова!»

 ( На экране еще раз показываются фото рецепта «Суп из ботвы», слайды крохотного кусочка хлеба, являющегося экспонатом Музея хлеба в Санкт – Петербурге)

 Ведущий 1:Мы никогда не сможем почувствовать ужасы тех военных лет. Как все минувшее, чему мы не были ни свидетелями, ни участниками.

Ведущий 2:Мы не вспомним поросшие бурьяном и ржавчиной поля, пресный вкус кирпичной пыли   на руинах наших городов и деревень, запах смерти не символический, а реальный. Мы не можем это вспомнить и заново пережить, потому что  это было не с нами. 30 миллионов наших людей – мужчин и женщин, детей – унесла война. Им уже не помочь. Они не требуют сострадания и участия.

Ведущий 1: Но мы должны о них помнить!

Ведущий 2: И мы помним о них!

Ведущий 1:9 мая, в День Победы, ленинградцы придут на Пискаревское кладбище. Семьями и в одиночку, старые и молодые. Они положат на холмы братских могил цветы. А некоторые – хлеб…Маленький кусочек хлеба, в котором так нуждался каждый из похороненных там.

(Компьютерная презентация проекта «Блокадный Ленинград» учащихся 11 кл.)

Ведущий 1: Да, мы победили, Мы утвердили мир на Земле…Но какой дорогой ценой!

(Выходят все участники композиции.)

Все вместе: Ты стала вновь могучей и свободной,

                     Страна моя!

                     Но живы навсегда

                     В сокровищнице памяти народной

                     Войной испепеленные года!

Ведущий 2: Объявляется минута молчания.(Все встают.)

( После минуты молчания звучит мелодия песни «Этот день победы», гостям – ветеранам войны и труда вручаются цветы.)

 Текст песни "Хлеб - всему голова"
«Хлеб – всему голова», муз. Н. Кудрина, сл.В.Балачана

 На весенней заре воздух свежий и синий.

 Постаревший отец, седину шевеля,

 Говорил у крыльца тихим голосом сыну,

 Провожая его первый раз на поля:

-         Ты запомни, сынок, золотые слова:

  Хлеб – всему голова, хлеб – всему голова…»

Сын пошел-пошагал по отцовскому следу.

Но война началась – вой огня и свинца.

В годы бед и потерь, добывая победу,

Нес боец по земле завещанье отца:

-         Ты запомни, сынок, золотые слова:

Хлеб – всему голова, хлеб – всему голова».

Но случилась беда на земле незнакомой:

Ранен в жарком бою по холодной зиме.

Свой солдатский паек передал он другому,

А домой написал в треугольном письме:

-         Ты запомни, сынок, золотые слова:

Хлеб – всему голова, хлеб – всему голова.

На весенней заре воздух свежий и синий.

На страде посевной – гул моторов и шум.

У родного крыльца сын погибшего сына

Говорил на заре своему малышу:

-         Ты запомни, сынок, золотые слова:

Хлеб – всему голова, хлеб – всему голова.

Литература:

1.Венок славы. Антология художественных произведений о Великой Отечественной войне. В !2-ти т. Т.9 Все для фронта/ Сост. Е. Ионов.- М.: Современник, 1989.

2.Дорога Победы: Стихи советских поэтов о Великой Отечественной войне /Сост. Н. Старшинов. – М.: Сов. Россия, 1980.

3. «Запомни, этот город – Ленинград, запомни, эти люди – ленинградцы!».Урок памяти..// Читаем, учимся, играем. – 2002, В.1

4.Непокоренный Ленинград. Краткий очерк истории города в период Великой Отечественной войны. – Л.: Лениздат, 1985.

5.Победа. Поэты о подвиге Ленинграда в Великой Отечественной войне. – Л.: Лениздат, 1969.

6.Поэзия периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет. – М.: Советская Россия, 1990.

7.Павлов Д.В. Ленинград в блокаде. – Лениздат, 1985.

8.Соломахина С. Правда о годах испытаний.// Библиотека. – 1994. - № 12. – с. 10-14.

9.Час мужества. Поэзия периода Великой Отечественной войны./ Сост. А.В. Владимирский. – М.: Просвещение, 1990.

10.Яковлев Ю. Моя Родина. – М.: Просвещение, 1989.